В театре во время представления одной из пьес Сумэ знаменитый Дюма-отец увидел в кресле спящего зрителя.
— Поглядите,— сказал Дюма автору пьесы,— вот такой эффект производят ваши пьесы.
На следующий день шла комедия Дюма. К автору подошел Сумэ и, похлопав его по плечу, указал на спящего в зале человека.
— Как видите, уважаемый Дюма, и во время представления ваших пьес можно преспокойно выспаться,— сказал он.
— Так это же вчерашний зритель, который до сих пор не проснулся,— нашелся Дюма.
Я - как хочу, они - как могут.
Хенрик Ибсен смотрел свои пьесы на сцене крайне неохотно. А в зрелом возрасте, достигши мировой славы, он вообще прекратил посещение театров. Когда недоумевающие собеседники спрашивали его, чем объяснить такую незаинтересованность в сценическом воплощении своих идей и образов, автор отвечал, что он слишком ясно, слишком четко представляет себе жизнь своих героев и боится какого бы то ни было нарушения этой реальности. Например, если в квартире у Гельмеров в пьесе «Кукольный дом» на стене ковер будет висеть не там, где висел «на самом деле», подушки на диване будут не того цвета, какого были «на самом деле», то уж тут ни о каком реализме для него и речи быть не может.
— Я написал, как хотел,— говорил Ибсен,— а они, актеры, играют, как могут.
Так и играйте!
На репетициях К. С. Станиславский забывал о времени и мог довести актера до изнеможения, до слез, добиваясь от него предельной выразительности.
Актер Павлов играл в «Мнимом больном» роль разгневанного Пургана. Как ни старался актер, режиссеру все было мало. Придирками и обидными замечаниями Станиславский довел актера до настоящего бешенства.
— Не смейте надо мной издеваться! — заорал актер, убегая со сцены.
— Теперь хорошо. Так и играйте! — крикнул ему вдогонку улыбающийся Станиславский.
Опасная работа.
Александр Остужев, играя в пьесе «Бархат и лохмотья», настолько вошел в роль, что в сцене драки сломал руку артисту С. Кузнецову.
— С ним страшно играть! — возмутился Кузнецов.— Это какой-то взбесившийся зверь! Увечить партнера! Я откажусь от роли. Он на ближайшем спектакле убьет меня.
— Извините, Степан Леонидович!— обратился Остужев к Кузнецову. — Я очень сожалею. Но что делать. Я люблю вас, Кузнецова, но я ненавижу Ваббе.
На сцене -как в жизни.
Все происходящее на сцене Станиславский воспринимал как подлинную действительность. Однажды в азарте драки в пьесе Ибсена «Доктор Штокман» кто-то из толпы ударил актера Сереброва стулом «по-настоящему» так, что тот едва устоял на ногах. Станиславский ничуть этому не удивился.
— Не бойтесь, матрос! Мы все-таки их победим! — сказал он, забыв, что Серебров не матрос и что драка только театральная, а фраза вовсе не предусмотрена текстом.
